Спецрепортаж. Клады XXI века

Валерия Николаева, корреспондент: «Прямо за моей спиной стоит знаменитое судно «Геленджик». На него простому человеку просто так не попасть. Совсем недавно оно бороздило просторы Тихого океана. Группа исследователей на глубине проводили исследования кобальто-марганцевых корок. А теперь это судно здесь, во Владивостоке. Они пополняют запасы и готовятся совсем скоро отчаливать обратно».

Говорят, мировые воды изучены только на 5%. Но даже это — огромный объём. И вклад нашей страны в это — громадный. Российские учёные ещё с 1980-х годов ведут геологоразведку на дне Тихого океана между Мексикой и Филиппинами. Поднимают с глубины образцы полезных ископаемых для исследования.

Кобальто-марганцевые корки скрываются на дне – в районе подводных Магеллановых гор. Они содержат дефицитный металл «новой экономики». И чтобы их увидеть, нужно преодолеть расстояние от трёх до пяти тысяч метров в глубину. А для этого необходимо современное спецоборудование, способное работать в агрессивной среде в условиях высокого давления.

Евгений Волчанский, начальник геологического отряда: «Сейчас мы наблюдаем изображение, так называемое фототелевизионное профилирование при помощи глубоководного комплекса «Нептун». В результате этой работы осуществляется уточнение проектной сети дальнейших работ. Также уточнение скопления кобальто-марганцевых корок. Кроме того, намечаем точки для дальнейшего опробования, драгирования установки буровых работ».

Видео- и фотофиксация позволяют исследователям увидеть на мониторах на поверхности дна нечто большее. А вот с помощью буровых установок можно понять: что, где, когда. И не только это. Ещё – как залегло и в каком количестве.

Поднять с океанического дна образцы породы не камешки на мелководье собирать. 5-7 тысяч метров ни одна подводная лодка (даже атомная) не преодолеет. Её может повредить и даже раздавить на глубине в полкилометра. А тут – тысячи метров. Работают как повелось издавна: шарят по дну скальной драгой. Это всего-навсего каркас с сеткой. Но в данном случае – другая история, другие глубины и другие задачи. Работа эта не из лёгких – каждую секунду нужно следить за равномерным движением судна.

Александр Герасименко, капитан научно-исследовательского судна «Геленджик»: «Сначала идем по профилю, вот он стоит, не отрываясь, бедный, по 3-4 часа. И постоянно он подруливает. Вы понимаете, постоянно надо так удержать аппарат на профиле. Судно – судном, потому что здесь течение, ветер – судно сносит. А ему надо так маневрировать в коридоре, чтобы аппарат шел по четко заданной линии».

Но не все образцы удаётся достать в идеальном виде. Из-за сильного давления многие экземпляры ломаются.

А это – отечественный глубоководный геоакустический комплекс «МАК-Рельеф», созданный на предприятии Росгео в Геленджике. С его помощью можно построить объемную карту всей изучаемой площади.

Отечественное оборудование создали специально для работ на дне океана. Оно постоянно совершенствуется, вновь и вновь подтверждая высокий уровень технологических возможностей России. Но всё это спецоборудование не имеет смысла без команды. Всего на борту «Геленджика» 60 человек, из них половина – судовой экипаж. Этим людям даже шторм не помеха. Работают в любую погоду – при сильном ветре и 12-метровых волнах.

Александр Герасименко, капитан научно-исследовательского судна «Геленджик»: «Море будет 3-4 балла максимум. А там у нас волна была 12 метров. Это шторм где-то 8-9 баллов. И вот приходится работать, ночью не поспишь. Люди не отдыхают практически, все напряжены. Все летает. Ход сбавляем, конечно же».

Исследование недр Мирового океана является частью морской доктрины Российской Федерации. И все работы научное судно «Геленджик» ведёт в рамках федеральной программы «Воспроизводство и использование природных ресурсов».

Борис Широкожухов, начальник комплексной геолого-геофизической партии: «В рамках этой программы мы работаем на двух участках международных вод Мирового океана. Это в Тихом океане. В его восточной части у нас есть полигон, и в западной части Тихого океана — другой».

Изучать эти участки по международному договору разрешено только России. Самый ценный объект исследований в районе Магеллановых гор – высоко котирующийся сегодня кобальт. Его используют при изготовлении аккумуляторов и спецсплавов. Исследования океанского дна показали: содержание кобальта в этих корках примерно в 15 раз превышает аналогичные показатели в рудах месторождений, разрабатываемых на суше.

Сергей Горьков, генеральный директор государственного геологического холдинга АО «Росгеология»: «Эта работа уникальна как по своим техническим параметрам и задачам, так и по международным обязательствам. От нас это потребовало, в том числе, разработки новых технологий».

Всего за время проведения геологоразведочных работ судами компании «Росгео» поднято со дна около 3 тонн образцов грунта. Этот объём включает в себя и кобальто-марганцевые корки. Дальнейшие планы у геологов – всё те же. Нужно выявить на дне самые перспективные участки и оценить запасы полезных ископаемых.

Борис Широкожухов, начальник комплексной геолого-геофизической партии: «Ну, я планы наши люблю – их громадьё. Планы у нас титанические. У нас до 2025 года включительно уже расписан буквально каждый день работы. Бюджетное финансирование тоже уже предусмотрено. Уже всё согласовано».

Валерия Николаева, Евгений Лихачёв
Панорама